Главная страница "Первого сентября"Главная страница журнала "Классное руководство и воспитание школьников"Содержание №1/2007

Архив

«Насекомые помогли»

О ситуациях, когда педагог и сам не знает,
что предпримет в следующую минуту

* пожарный выход

Сергей ПЛАХОТНИКОВ, директор образовательного центра


Когда я вошел в здание школы, Пашка (здесь и далее имена детей, конечно, изменены. – Прим. ред.) сидел на столе в вестибюле и разговаривал с уборщицей. Сидел с ногами, демон­стративно выставив кроссовки.

Сильный образ

Если бы не предыдущий опыт общения с Пашкой, я бы, пожалуй, прошел мимо. Во-первых, школьные уборщицы – дамы не робкого десятка, и, если этому белобрысому шалопаю позволено так вот сидеть, значит, у женщины на то есть свои резоны, а во-вторых, мальчишка мог меня просто не послушать, и хорош бы я был в глазах окружающих. И в-третьих, буквально три месяца назад я своей рукой записал шестилетнего Пашку в первый класс нашего образовательного центра.
И вот этот новобранец сидит с ногами на столе, а рядом ютится уборщица. Я подхожу и почти шепотом: «Паш, слезь со стола. Ты что, муха? Это только противные мухи или тараканы столы ногами топчут». Пашка сползает со стола и садится на лавку. «Вот как он мужчин-то слушается», – говорит уборщица, не скрывая удивления. Признаться, я и сам удивился. «Совсем другое дело», – одобрительно сказал я и пошел по школьным делам, думая, что, как только отойду подальше, мальчишка снова заберется на стол. Нет, не забрался. Видно, насекомые мне помогли, сильный оказался образ.

Слегка переиграл

Не пройдет и двух недель, как мы узнаем, что Пашка умеет материться, что он трусоват и строит за спиной учителя рожи, что ему доставляет удовольствие сидеть на крыше гаража. Зато у него уверенная рука при письме и он быстро соображает.
Однажды Пашкина учительница Дарья Петровна пришла ко мне с жалобой, что не может справиться
с Пашкой, который бегает по гаражам и кидается камнями в Шурика с Костей. Понятно, что я не должен сгонять Пашку с гаражей и вмешиваться в отношения ученика с учителем. И Дарья Петровна это понимала.
Но я все же вышел на улицу и сперва увел Шурика с Костей. Пашка, увидев, что остался один, кубарем скатился с гаража и закричал, что он-де камнями не кидался. А я его и не спрашивал, я вообще пытался не обращать на него внимания...
Спустя десять минут в дверь школы ударили первые камни. Выхожу на крыльцо – на нем валяется мелкий щебень.
Тогда я поступил не вполне педагогично – взял камешек и бросил
в Пашку. Не попал, но Пашка одобрительно заулыбался. «Здорово ты придумал! – заорал он. – Давай еще!» Тогда я своей директор­ской рукой снова взял камешек, потом еще и еще... Пашка испугался, побежал, потом остановился, потом снова побежал. «Пашка, мне нравится эта игра!» – закричал я и потянулся за булыжником...
Здесь я, признаться, слегка переиграл. Потому что мальчишка здорово струхнул. «Камнями кидаться нельзя!» – закричал он. Но я остановился не сразу и еще сделал пару шагов в направлении Пашки. Одноклассники наблюдали за нами сосредоточенно и без улыбок. «А что, разве камнями кидаться нельзя?!» – крикнул я. «Не-е-ет!» – завопил он.
В тот день до прихода мамы Пашка мирно играл со своими одноклассниками.

Общаемся, как умеем

Пашка – сын нашей школьной поварихи. Поэтому, категорически отказавшись ходить в детский сад, где его «зажимали» и не очень-то успели полюбить, он провел два года в стенах школы накоротке с уборщицами и учителями. При первой встрече он ко мне так и обратился: «Эй, ты, привет!» Я тогда сделал вид, что его не заметил, и прошел мимо, чувствуя, что озадачил сорванца. К такому отношению он не привык.
Вообще-то образы человеческих отношений в каждом классе различны. Вот, например, Юля из параллельного первого класса, как только меня видит, так бежит, обнимает что есть сил и утыкается носом, извините, в пупок. За учебный день я ей позволяю так с собой поступать только один раз. А потом говорю: «Мы сегодня уже обнимались» – и Юля останавливается. Что бы сказал Фрейд? Что бы сделали с нами американоподобные блюстители нравственности?
Но я знаю, что скоро все эти объятия прекратятся и выльются в продуктивные учебные отношения, в разговоры о том, что получилось, что нет и почему. А пока общаемся, как умеем.

TopList